Точная диагностика – залог эффективного лечения
Начиная с сентября 2019 года благотворительный фонд «Детский мир» расширил программу помощи детям, включив в перечень высокотехнологичных услуг диагностику онкологических заболеваний костного мозга. Этот проект наш Фонд осуществляет в партнерстве с Фондом «Подари жизнь». О специфике таких заболеваний у детей и о том, почему диагностика способна улучшить результаты лечения, рассказал Михаил Александрович Масчан, д. м. н., профессор, председатель правления фонда «Подари жизнь», заведующий отделом трансплантации костного мозга Центра детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева (НМИЦ ДГОИ).
В. Сколько детей в России ежегодно заболевают острым лимфобластным лейкозом.
О. По нашим оценкам, ежегодно в России около 1300 детей в возрасте от 0 до 18 лет заболевает острым лимфомбластным лейкозом. ОЛЛ считается самым распространенным онкологическим заболеванием среди детей.
В. Сколько обычно длится лечение и какой процент детей полностью выздоравливает?
О. Стандартное лечение острого лимфобластного лейкоза занимает два года, из них обычно 1-3 месяца в больничном стационаре, остальное время амбулаторно. Это значит, что ребенок живет дома, получает терапию и один раз в неделю сдает анализы. К сожалению, если речь идет о детях школьного возраста, им приходится пропускать школу и переходить на домашнее обучение.
При соблюдении всех правил лечения современная терапия позволяет вылечить 80% пациентов.
В. Что является залогом успешного лечения ОЛЛ?
О. Успех лечения острого лимфобластного лейкоза обеспечивается несколькими очень важными элементами. Во-первых, это точная диагностика заболевания, которая происходит благодаря современным методам: микроскопии, проточной цитометрии, цитогенетике, молекулярно-биологическим исследованиям. Это недешевые методы, которые в комплексе стоят около 50 тысяч рублей на одного пациента. Но они крайне важны, потому что установление точного варианта болезни позволяет выбрать правильное лечение. Так, пациенты с наиболее благоприятным прогнозом получают «облегченную» версию терапии, пациенты с более тяжелыми формами заболевания нуждаются и в более сложном лечении.
Во-вторых, терапия должна проводиться по строго определенной современной программе (протоколу) лечения. В России самой распространенной программой лечения острого лимфобластного лейкоза у детей является протокол МБ, разработанный профессором Александром Карачунским в Центре Детской Гематологии им. Дмитрия Рогачева. По этому протоколу получают лечение 70% российских пациентов.
И в-третьих, очень важно обеспечить маленьких пациентов (и врачей, которые их лечат) всеми необходимыми химиопрепаратами, антибиотиками, доступом к качественным лабораторным исследованиям и переливанию крови.
В. Как часто ОЛЛ сопровождается генетическими «поломками»?
О. Острый лимфобластный лейкоз, как и все опухоли, — заболевание, в основе которого лежат поломки на уровне ДНК, только они чаще всего не наследственные, а приобретенные, то есть происходят в клетках костного мозга уже в процессе жизни и развития ребенка. У некоторых пациентов генетические поломки можно обнаружить под микроскопом – с помощью специальной технологии окраски хромосом, а у некоторых – только с помощью чувствительного молекулярного анализа.
В. Каким образом можно отслеживать генетические поломки? Сколько лабораторий в России могут это сделать?
О. Генетические поломки и перестройки формируют определенную уникальную «роспись» — картину, по которой можно распознать очень маленькое количество опухолевых клеток среди сотен тысяч нормальных.
В России есть несколько лабораторий, способных следить за развитием опухоли на таком уровне. Но в Центре Детской Гематологии им. Дмитрия Рогачева применяется уникальная технология, которая позволяет вовремя заметить даже самые незначительные негативные генетические изменения.
В. Почему так важно вовремя выявить эти генетические поломки в начале лечения, а в процессе лечения мониторить их?
О. Если правильно определить поломки в начале лечения и потом с высокой точностью их отслеживать, можно уже после первого месяца лечения выявить тех пациентов, которым будет достаточно обычной химиотерапии, а также тех, кому срочно нужно менять программу лечения, назначать новые препараты, не дожидаясь рецидива. То есть вовремя менять протокол лечения в соответствии с состоянием пациента и динамикой болезни и лечения.
В. Лаборатория Центра Детской Гематологии делает диагностические исследования только для своих пациентов или для пациентов других клиник?
О. Лаборатория выполняет исследования для пациентов Центра (это около 30% всех исследований), а также для пациентов из десятков других детских клиник по всей стране. Благодаря поддержке благотворителей эти исследования выполняются бесплатно.
В. Почему эти генетические исследования стоят так дорого?
О. Стоимость генетических и других сложных лабораторных исследований зависит, прежде всего, от стоимости приборов и реагентов. Это сложные современные технологии, передний край медицинской науки, они по определению не могут быть дешевыми.
В. Почему эти исследования платные?
О. Потому что они не входят в обязательный минимум, который гарантирует государственное финансирование и тарифы ОМС. Большая часть реагентов, необходимых для выполнения этих исследований, не зарегистрированы в РФ как медицинские тест-системы и поэтому недоступны для обычных клиник.
В. Почему так важна благотворительная помощь именно на эти исследования?
Без точной молекулярной диагностики и мониторинга мы навсегда останемся в прошлом веке и не улучшим результаты лечения. Сегодня, к сожалению, государство не выделяет финансирование на эту программу ни в медицинском, ни в научном плане. Перекладывать нагрузку на оплату этих жизненно важных исследований на пациентов и их семьи мы не считаем этичным и правильным. Только благотворительная программа может поддержать этот проект.
Подготовила Елена Мулярова